PDA

View Full Version : Соло для Хазанова... с экраном



pash
03-20-2010, 03:59 PM
С 17 по 24 марта в Ереване пройдет Восьмой международный фестиваль моноспектаклей “Арммоно”. Фестиваль открылся моноспектаклем Геннадия Хазанова “Я вспоминаю...” с весьма интригующим определением — неконцерт с антрактом.

pash
03-20-2010, 04:00 PM
Геннадия ХАЗАНОВА трудно назвать баловнем судьбы. Сегодня он популярный артист, главный режиссер Московского театра эстрады и всеобщий любимец. Но когда-то ему долгое время приходилось доказывать свое право работать на эстраде. Сначала он добивался самого заветного — права называться артистом, потом пришлось отстаивать свою индивидуальность. В конце концов он своего добился не без помощи людей, которые все-таки разглядели в нем большой талант... на эстраде.
Встреча Хазанова с журналистами состоялась в Минкульте за несколько часов до открытия восьмого театрального фестиваля “Арммоно”. Прямо скажем, не все вопросы пришлись по душе артисту... Поэтому попытаюсь представить своеобразный “экстракт” из этой встречи... и не только.
http://s60.radikal.ru/i169/1003/0b/c7697d86cf53.jpg (http://www.radikal.ru) http://s42.radikal.ru/i095/1003/53/bc65c3152297.jpg (http://www.radikal.ru)http://s42.radikal.ru/i098/1003/04/bb30bf4eee0d.jpg (http://www.radikal.ru)
— Геннадий Викторович, когда читаешь ваши интервью последних лет, создается впечатление, что вы устали и от эстрады, и от политики, и от общественности, и даже, кажется, от театра.
— В некоторой степени это так, но только не в отношении театра. Смотрите, я десять дней каждый месяц играю пять разных спектаклей — четыре на сцене Театра эстрады и один в Ленкоме. Согласитесь, это трудно назвать усталостью от театра.
— Вы как-то вспомнили фразу Зощенко о том, что эстрада — “прибежище убогих”. Так чем же вы занимались все эти годы там?.. И что же произошло?..
— Зощенко сказал: “Я пишу короткие фразы, и мой язык доступен для бедных”. Я же повторил его слова, находясь в каком-то возбуждении, в состоянии конфронтации с теми претензиями, которые мне были предъявлены в связи с так называемым предательством жанра, которому я посвятил в общем всю жизнь. Ничего стирать я не собираюсь и считаю, что моя долгая жизнь на эстраде очень мне помогла что-то узнать, понять, чему-то научиться... И сегодня, выходя на театральную сцену, я, естественно, пользуюсь тем, чему научился на эстраде.
— И чем же было обосновано это “предательство жанра”?
— Ну считается, что если я не выступаю в юмористических программах, если я не работаю с сольными концертами в качестве артиста эстрады, то... “Артисты разговорного жанра” — с моей точки зрения это очень унизительная характеристика. Вообще, что такое “разговорный жанр”? Мне начали с какого-то момента мешать стесненность пространства, определенные границы, куда нельзя заходить, находясь на эстраде, некий стереотип восприятия... И еще одна серьезная причина. Всегда у лучших представителей этого жанра — в данном случае я буду говорить прежде всего о Райкине, хотя говорить можно и о Марине Владимировне Мироновой, и Александре Семеновиче Менакере... Кстати говоря, они настаивали на том, чтобы их объявляли по имени-отчеству почему-то. Ну... Это оставим без комментариев. Так вот, в их творчестве всегда были попытки прорваться ввысь...
— Ввысь, то есть?..
— Ну, уж очень жанр этот приземленный. Он очень сильно замкнут на быте.
— И как же вы, извините, дошли до такой формулировки?
— Я постиг это при помощи неприятностей, которые со мной происходили, конфликтов с охранителями большевистской идеологии. И, обижаясь на них в то время, может быть, я не понимал, что Господь посылает мне некую возможность переоценить то, что я делаю. Не переоценить в смысле завысить свою собственную значимость, а подвергнуть это внятному критическому анализу.
— А есть ощущения обиды или, может, стыда за то, что вы делали тогда?
— Есть недовольство теми или иными опусами — я сейчас просматриваю свои старые работы, и должен вам сказать, что очень немногое мне самому нравится. Нет. “Нравится” — вообще не то определение. Ну, я могу это смотреть без раздражения.
— И кто же ваш зритель сейчас?
— Я не провожу социологических опросов. Однако, думаю, мои зрители кардинально отличаются от тех, которые с упоением смотрят “Аншлаг” и “Кривое зеркало”.
— Последние лет десять на всем огромном постсоветском телепространстве наблюдается какой-то “кулинарный психоз”. Не возникало ли у вас, в прошлом “студента кулинарного техникума”, желание сделать пародийное кухонное шоу?
— Нет, меня это не возбуждает. Мне кажется, что этого на телевидении уж слишком много. Однажды мне предложили прийти на канал “Россия” в новую кулинарную программу, которую будет вести Харатьян. Я отказался. Мне такая реклама уже не нужна.
— Кого из молодых артистов или авторов эстрадного разговорного жанра вы бы отметили?
— Я очень плохо знаю сегодняшних артистов этого жанра. Повторюсь, что сегодня это не имеет никакого отношения к эстраде, которая существовала в советское время. Это шоу-бизнес. Это не лучше и не хуже — просто другое.
Что касается телевизионного пространства, мне кажется, открытием стало появление Ивана Урганта. Но к эстраде это опять-таки имеет весьма далекое отношение, потому что Ургант работает на телевидении, а эстрады как таковой сегодня нет.
— Каковы ваши прогнозы на предмет будущего театра?
— Если вы посмотрите, что происходит в театрах, но не по официальным статистическим данным, которые предоставляют театры, а обратите внимание на то, что действительно происходит, то уверитесь, что театры сегодня посещаются очень плохо. Количество зрителей на спектакле — это еще неточная цифра, потому что может быть продано билетов в три раза меньше, но зал полон людей и создается такое ощущение, что все прилично. Однако на самом деле там находятся люди, которые пришли бесплатно. С этой точки зрения в Театре эстрады не такая удручающая картина. Сегодня в драматических театрах играют спектакли при катастрофически низком показателе проданных билетов. Это делается для того, чтобы поставить “галочку” — спектакль сыгран. И, уверен, подобный подход практикуется не только в России...
— В одном из интервью вы отметили, что собираетесь в корне изменить Театр эстрады. И вновь вопрос о “неконцерте”. Можно ли его считать первой ласточкой? И если да, не считаете ли вы, что позиционирование в качестве моноспектакля беседы со зрителем с демонстрацией видео- и фотоматериалов, мягко говоря, не совсем... театрально?
— У меня нет оснований считать спектакль “Я вспоминаю” спектаклем или серьезным зрелищем. Я объясню. Несмотря ни на что, Театр эстрады реально все-таки существует как прокатная площадка. Все попытки превратить этот театр в традиционный оказались невозможными. Артисты Театра эстрады в штат и на оклад не пойдут. Они работают в системе разовых гонораров. В драматических театрах люди получают оклад. Сделать штат театра из “звезд” невозможно. Кризис частично коснулся арендаторов и даже в прошлом году 1 апреля, а это день, когда из года в год театр собирает аншлаги, арендаторы отказались от нашей площадки. Тогда я решил спасти положение и сказал, что проведу не спектакль, а творческий вечер. Так моя “оговорка” воплотилась в жизнь.
— И последний, я бы сказал, традиционный вопрос — ваши ощущения от посещения Армении в этом году?
— Начну с того, что Армения открыла шлагбаум на мою дальнейшую сценическую жизнь. В мае 1972 года в зале ереванской филармонии проходили концерты клуба “12 стульев” “Литературной газеты”. Там выступал и я, 23-летний молодой человек, которого, кроме близких друзей и преподавателей учебного заведения (его я окончил в 1969), практически никто не знал. Однако наша группа возымела оглушительный успех. Армянская интеллигенция блистательно владела русским языком и понимала не только то, что говорилось, но умела читать и между строк. На всем постсоветском пространстве ереванская аудитория была одной из лучших и остро реагирующих.
Претензий к жизни у меня нет. Я не обижен в смысле тепла, внимания, любви, и у меня никогда не было ощущения недоданности, но на армянской земле это всегда выглядело особенно. В последний раз я был в Армении в 2000 году, и впечатление тогда было очень грустным. А сейчас все нормализовалось. Я рад за это. В Армении я всегда получаю особое тепло и любовь!

* * *
P.S. В ближайшее время в рамках восьмого театрального фестиваля “Арммоно” в Ереване будут представлены спектакли: “Сонечка” с участием Веры Мйовович, “Армянский концерт или турецкая пословица” Сержа Аветикяна, “Книга скорбных песнопений” с Самвелом Багиняном, “Звонок свыше” с Ареном Ватьяном, “Код” с польским артистом Яношем Столарским, “Коба” с Александром Рубиновасом (Латвия) и “Рассвет” с Карине Джанджугазян.
Завершится восьмой “Арммоно” выступлением актрисы Ольги Кузиной со спектаклем “Я — чайка”, который был создан в результате сотрудничества Московского государственного драматического театра под руководством Армена Джигарханяна и Ереванского театра юного зрителя.

©Р.Пашинян